i_delyagin (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
i_delyagin) wrote2017-04-20 06:09 pm
i_delyagin) wrote2017-04-20 06:09 pm
Сказка о Песчаном
Сказка о Песчаном
Всякой истории есть начало, и всякой – конец. И каждая рассказанная история - слова. И в этом прелесть.
Событие – это встреча с дуновением от крыльев бабочки, ощутишь-ли их? Время скрывает случившееся навсегда быстрее, чем чувства догоняют его единственное одноактное присутствие.
Но история совершается позже, когда тайная дверь в сад чудес закрыта и всех его бабочек уже не увидишь до самой смерти. Этот ветерок от крыльев бабочки будешь чувствовать, пока он не станет ураганом, потому что теперь навевать его будет память, а трепетать душа.
Поэтому хранители сада говорят правду, когда обещают: «Ты уйдешь, но вернёшься, чтобы остаться навечно» . И так было, так есть и так будет, живые живы в вечности. Чудеса, да и только. Les merveilles, господа!
Это к тому, что пришло время рассказать кое-что.
Не так давно приснился мне сон. Не могу сказать, было-ли это ближе к утру, или время зашло в тот глухой угол за полночь, из которого, оно бывает, грозится не дойти до утра, и сам сон проскользнул бы ночным вором без следа, если бы не случилось нечто необычное. В ткани сна оказалась некая складочка-кутёмочка, которой он зацепился за крючки памяти и не смог утечь. Собственно, сон всё же частью скрылся и в памяти он оказался только с того момента, как в нём начали складываться некоторые нестроения…
Смутно помню себя сидящим в покойном кресле. Всё осталось неясной сепией фотографии-deja vu старого кабинета со шкапами, тяжелой резной мебелью, с картинами, исполненными в манере письма Сезанна - пятнами отвалившейся штукатурки, c пальмой в кадке в углу.
Кажется, я выпивал между беседой. Бутыль цвета янтаря, сгущённого до оттенка коричневых надкрылий жука, походила на круглый и плоский пирог , украшенный маянскими узорами и поставленный на ребро. Горлышко, чистое и светлое, закрывалось пробкой, которая оканчивалась прозрачным стеклянным блинчиком, украшенным тем же узором. «Похож на развёрнутый белый хохолок какаду в профиль».
Одна часть меня сидела в кресле, рассматривала кабинет, стол с тонко сделанными безделицами, но всё содержательно происходившее протекало безрегистративно, пока другая часть, кажется, вела разговор.
Разговор и впечатления, не связываясь, протекали без следа. Словом, это был сон, похожий на обычный сон, который рябью без участия сознания протекает перед внутренним взором.
Собеседника было не разглядеть, пока не начались некоторые трения, до того просто оставалось ощущения его присутствия. Но когда он наконец попался под внимание, он сразу оказался необычным: фигура сидела напротив в глубине такого же кресла, высокая и тонкая как тень под садящимся солнцем. Собеседница была закутана в шелка как в куколь, в чёрные шелка с геометрическим золотым узором, нанесённым широкими полосами.
Чем дальше заходили разногласия, тем больше деталей стало связываться, а сон перестал проваливаться в никуда.
На руке собеседницы было золотое кольцо с сердечком, на котором сидел жучок с щёточками над глазами. Это было кольцо от гуччи, Le Marché des Merveilles. Это недорогое украшение для гостьи – эта недоумённая мысль кольнула меня и окончательно привела в чувство.
Этого оказалось достаточно, чтобы на один щелчок сложилось понимание: и кольцо, и парфюм Eau des Merveilles от Hermes и сама беседа. Но, как это бывает, с появлением трезвости мысли всё моё существо стремительно стянулось в одно осознание и сон тут же кончился.
. . .
Кажется, мы договаривались с Высокой посланницей, что я напишу и как-то передам, нечто вроде доклада о Песчаном.
Его дела стали привлекать внимание на самом верху. Не помню, договорился я окончательно или нет насчёт доклада, мешали мои пожелания по гонорару. Эта вкравшаяся нестройность и оказалась тем крючком, который не дал соскользнуть из памяти сну. Во сне я должен был положить бумаги в плоский ящичек с золотым замком-паучком. Ящик стоял на столе открытый, поджидая бумаги, а внутренняя его сторона его крышки была украшена узором – змейкой, выложенной из бриллиантов – она пошевелилась, как бы намекая, что понимает свои обязанности сторожа бумаг в самом широком смысле.
Бумаги я туда так и не положил.
Ну, так и быть, почитайте о Песчаном теперь вы. Хотя кто знает, кто их прочтёт ещё.
. . .
Рассказ о Песчаном ни за что бы не появился на свет, если бы не действия известной пары – товарища Водного и Мировой Жабы.
Песчаный сох бы и дальше в своей пустыне, куда его давным-давно бросили после убийства, если бы не неуёмный товарищ Водный и Мировая Жаба, особенно последняя, с её амбициями, сделавшимися теперь такими подозрительными.
Начал, конечно, всё товарищ Водный. Именно товарищ Водный, и завел дело с того, что заключил союз с королевой-с-острова: провернул вместе с ней дельце в своём духе - утопил прорву народу - да не удовольствовался этим, взял и пролез на картину, написанную в честь обстряпанного дельца.
Вы и сейчас его можете увидеть там, во всем цвете его сомнительных приёмов и привычках принимать скандальный облик: мужик, приставивший к себе женские сиськи и рыбий хвост с блестящей чешуёй – «Ца-ца-ца, смотрите люди на меня, смотрите» – в этом весь товарищ Водный.
Мало было ему потопить множество кораблей, мало было заключить союз с династией самого сомнительного происхождения, нет, он как начал фигурять, да так и продолжает по сей день. Его ведь и сейчас можно встретить в кожаном костюме рев.матроса в каком-нибудь из нелегальных баров Нью-Йорка «для своих» - эх, товарищ Водный.
Однако, всё может и обошлось, если бы товарищ Водный ограничился своей известной сумасшедшинкой, но он никогда не мог остановиться. Он захотел влезть в дела людей так, как не смог бы и при желании, просто из-за своего устройства. Водный дух стихии воды, а людям свойственно жить на земле. Думаете, это его остановило?
Товарищ Водный сориентировался как сумел и приставил к делу земноводное – Жабу. Она-то могла действовать на суше.
«Ца-ца-ца» - говорят, товарищ Водный вскрикнул пронзительно, когда увидел Жабу. В её глазах было что-то такое и от младенца, и от женщины. Круглые с простой и оттого ясной мыслью: «Не дали, зачем не дали? Дали, зачем мало? Обижают меня, прекрасную!»
Мы не будем осуждать товарища Водного за вспыхнувшее чувство, его есть за что осуждать, но не за это же. Кому не приходилось отдать своё сердце или хотя бы часть его за такой ясный взгляд? А? Вот то-то, читатель.
В общем, Жаба, бывшая тогда только Жабой, начала свою карьеру, чтобы к нашим временам дослужиться до Мировой Жабы.
Замечательная карьера, что сказать. Хватило, чтобы Жабой заинтересовались на самом верху.
Начала Жаба с того, что наладила развод людей как домашнего скота: люди носят отчётливые черты одомашнивания, которые им придаются для удобства содержания, ювенилизация и уничтожение высокодифференцированного поведения, характерного для диких и высокоадаптивных форм. Всё это делалось во имя продуктивности, как продавила своё изобретение Жаба неизвестным отцам, но на деле Жаба умеет только давить. Стойловая форма человека, особенно в её высшем развитии, кьюикбловая (выше только насекомая форма трещащего openspace), быстро вырождается. Первым симптомом было исчезновение сложных форм сексуального поведения, это называли «сексуальной революции». Упрощение форм сложного инстинктивного поведения, которое свойственно для высшего животного , обладающего самым тонким аппаратом врождённых форм поведения, было первым серьёзным звонком.
Следующим шагом было логичное падение продуктивности – как общей – так и на частно-личном уровне, люди поняли где мертвит и с тех пор бегут от производительной работы. Функция труда была передана из владений Жабы непосредственных на аутсорс.
Но Жаба продолжала давить, пока в каждом сердце не стала играть её песенка - «не дали, зачем не дали? Дали, зачем мало?» - но только в переложении лучших рекламных агентств мира. Примерно так и звучит хорошая реклама какого-нибудь luxury-бренда:
"Сейчас тяжёлое время.
А богатым особенно тяжёло.
Они лишаются больше других, когда платят за роскошь.
Знаешь, какие у нас цены?
музыка - БАММММ! (ЗДЕСЬ ИМЯ БРЭНДА)
Им приходится терять больше других. Ведь это цены на роскошь. И они платят.
Помоги нам сделать мир справедливей и лучше!
Субсидируй скидку 10% в наших бутиках."
Такое крутится в голове и сердце у каждого подданного Жабы. Ему и надо, но он и ненавидит, что ему надо. А тому, кто богат, кто якобы имеет, Жаба давит другой мыслью: «МАЛО»
В результате продуктивность и самая жизнь страны, которую Жаба забрала после переезда из Старого Света, поддерживается за счёт переезда новых людей. Но следующее поколение переехавших уже настолько продавливается Жабой, что может называться поехавшими: дети учёных в учёные не идут – дураков нет.
Первое время проделки Жабы объяснялись, в том числе наверху, просто: «ДУРА».
Затем за её страстью к накопительству что-то стали подозревать.
…
Нет, читатель, не думай, что обещанный рассказ о Песчаном потерялся как восемь ирландских попов в самом большом магазине женского белья в Дублине, рассказ - вот он.
Роман Жабы с Песчаным начался давно. Ну, как давно, с позапрошлого века. Виноват опять же Водный, говорят, он нашёл это событие развлечением и не препятствовал ему.
О Песчаном сложно сказать что-либо определённое. Известно только, что он пользуется неприязнью даже в мире духов, ходят разговоры, что он не местный, правда, значение последнего вам никто толком не объяснит. Зато известно точно, что когда-то давно Песчаного за его качества, уникальные даже по меркам духов, убили в пустыне – где и бросили.
Конечно, по-настоящему убить Песчаного не смогли, его скорее заточили в смерти, и заточили хитро. Обыкновенно сбрасывают духов или души сбрасывают в тёмные пропасти смерти, чтобы они навсегда заблуждали среди теней, но с Песчаным поступили хитрее. Его погребли под самым Солнцем, сделав стражем ослепительный свет, Песчаный слепнет в нём также, как в тенях мрака сброшенные в смерть. Никто не стоит у его могилы ни с шотелом, ни с шамширом, этим его не остановить, его не выпускает свет Солнца пустыни, свет без теней.
С тех чёрный саркофаг Песчаного стоит на самом виду, но это не помогает Песчаному. Он не может выбраться, свет его вечная крипта.
Впрочем, выбраться он не может, но смог сделать то, что могут сделать с окрестностями захороненные токсичные отходы. Образ его мыслей вполне усвоили люди, живующие поблизости и сделались его рабами.
Так что и роман Песчаного с Жабой не вполне роман – Песчаный в нём отсутствует в точном выражении этого слова. Водный, любитель всяких парадоксов и необычностей, говорят, плескал тем, что он в то время приделал себе вместо рук, когда узнал такую новость.
Выбраться Песчаный из траченого временем черного саркофага не может, но послал в земли Жабы своего аватара.
Когда-то давно по приказу восточного владыки должна была быть изваяна статуя женщины – у Песчаного, как у духа сложные отношения с определением пола в его человеческом понимании – и воздвигнута в землях Песчаного. Это первый признак, чья эта статуя на самом деле. Песчаный, и без того помрачённый в уме, за долгое время заточения в пустыне рехнулся окончательно и сделался очень ревнив. В его землях запрещено изображать не то что женщин, но и вообще, хоть что-либо, что может послужить предметом внимания, которое, по мнению Песчаного, должно принадлежать только ему.
Затем, несколько неожиданно для восточного владыки, но по плану, состряпанному его хозяином, эта статуя должна была направиться в Америку. Тут, правда, Жаба показал себя во всей красе – «нету денег, нету денег» - кричала она. Деньги собирали по подписке, устраивали кулачные драки на денежные ставки, в общем, Жаба показал весь цирк с размазыванием своей обычной песни «нет денег», на какой была способна. Водному говорят, это до ужаса понравилось.
Но всё когда-то кончается, деньги собрали, статую привезли, поставили и каждый теперь может увидеть, как выглядит Песчаный: тяжёлый подбородок, тяжелый взгляд, глаза параноика, лицо совершенно безумное.
Статуя Свободы, как её зовут для профанов (хотя и с намёком), теперь стоит там, где Жабу в первый раз выпустили на континент, после поездки в великой тайне из Старого света. С тех пор между владениями Жабы и пустыней есть странная и сильная связь.
Впрочем, вернёмся к замечанию о том, что за Жабой стали подозревать, что она только придуряется, а накопительство её не пустая затея.
Как известно, духов из бездны теней, в которой они слепнут, не находя выхода, приманивают и выводят кровью и золотом. Одной крови жертвы мало, её льют для подкрепления явившегося духа, который пьёт её в храме. Его надо вывести из смертной ловушки тени каким-то маячком. В ритуальной утвари - повсеместно, в самых разных культурах и религиях, даже не знавших о друг друге - отмечается навязчивое желание использовать золото.
Цыпа-цыпа, беги к нам по дорожке из светлых желтых крошек - они так хорошо видны - беги к нам из темноты, крошка
И стучат коготки за завесой храма, кто-то бежит напиться льющейся крови.
Вот зачем накопление золота сильными мира сего, и почему мы соглашаемся, да, это - сила:
Короче, наверху стали подозревать, что Жаба копит золото в необыкновенных количествах для того, чтобы зажечь невиданное магическое солнце: если для обычных процедур достаточно малое количество золота, которое своим жёлтым светом раздвигает занавес для вызываемых, то с Песчаным это номер не пройдёт, он ослеплён не тенями, а светом. Для того, чтобы выпустить Песчаного из заточения света нужна вспышка невиданной силы и гекатомба, которой мы никогда прежде не знали.
Поэтому-то и был заказан доклад о некоторых особенностях последний действий Жабы, но о них в следующий раз…
А пока можно ещё раз перечитать сказку о товарище Водном и товарище Земляном.
Оригинал этой записи находится на i-delyagin.dreamwidth.org
Всякой истории есть начало, и всякой – конец. И каждая рассказанная история - слова. И в этом прелесть.
Событие – это встреча с дуновением от крыльев бабочки, ощутишь-ли их? Время скрывает случившееся навсегда быстрее, чем чувства догоняют его единственное одноактное присутствие.
Но история совершается позже, когда тайная дверь в сад чудес закрыта и всех его бабочек уже не увидишь до самой смерти. Этот ветерок от крыльев бабочки будешь чувствовать, пока он не станет ураганом, потому что теперь навевать его будет память, а трепетать душа.
Поэтому хранители сада говорят правду, когда обещают: «Ты уйдешь, но вернёшься, чтобы остаться навечно» . И так было, так есть и так будет, живые живы в вечности. Чудеса, да и только. Les merveilles, господа!
Это к тому, что пришло время рассказать кое-что.
Не так давно приснился мне сон. Не могу сказать, было-ли это ближе к утру, или время зашло в тот глухой угол за полночь, из которого, оно бывает, грозится не дойти до утра, и сам сон проскользнул бы ночным вором без следа, если бы не случилось нечто необычное. В ткани сна оказалась некая складочка-кутёмочка, которой он зацепился за крючки памяти и не смог утечь. Собственно, сон всё же частью скрылся и в памяти он оказался только с того момента, как в нём начали складываться некоторые нестроения…
Смутно помню себя сидящим в покойном кресле. Всё осталось неясной сепией фотографии-deja vu старого кабинета со шкапами, тяжелой резной мебелью, с картинами, исполненными в манере письма Сезанна - пятнами отвалившейся штукатурки, c пальмой в кадке в углу.
Кажется, я выпивал между беседой. Бутыль цвета янтаря, сгущённого до оттенка коричневых надкрылий жука, походила на круглый и плоский пирог , украшенный маянскими узорами и поставленный на ребро. Горлышко, чистое и светлое, закрывалось пробкой, которая оканчивалась прозрачным стеклянным блинчиком, украшенным тем же узором. «Похож на развёрнутый белый хохолок какаду в профиль».
Одна часть меня сидела в кресле, рассматривала кабинет, стол с тонко сделанными безделицами, но всё содержательно происходившее протекало безрегистративно, пока другая часть, кажется, вела разговор.
Разговор и впечатления, не связываясь, протекали без следа. Словом, это был сон, похожий на обычный сон, который рябью без участия сознания протекает перед внутренним взором.
Собеседника было не разглядеть, пока не начались некоторые трения, до того просто оставалось ощущения его присутствия. Но когда он наконец попался под внимание, он сразу оказался необычным: фигура сидела напротив в глубине такого же кресла, высокая и тонкая как тень под садящимся солнцем. Собеседница была закутана в шелка как в куколь, в чёрные шелка с геометрическим золотым узором, нанесённым широкими полосами.
Чем дальше заходили разногласия, тем больше деталей стало связываться, а сон перестал проваливаться в никуда.
На руке собеседницы было золотое кольцо с сердечком, на котором сидел жучок с щёточками над глазами. Это было кольцо от гуччи, Le Marché des Merveilles. Это недорогое украшение для гостьи – эта недоумённая мысль кольнула меня и окончательно привела в чувство.
Этого оказалось достаточно, чтобы на один щелчок сложилось понимание: и кольцо, и парфюм Eau des Merveilles от Hermes и сама беседа. Но, как это бывает, с появлением трезвости мысли всё моё существо стремительно стянулось в одно осознание и сон тут же кончился.
. . .
Кажется, мы договаривались с Высокой посланницей, что я напишу и как-то передам, нечто вроде доклада о Песчаном.
Его дела стали привлекать внимание на самом верху. Не помню, договорился я окончательно или нет насчёт доклада, мешали мои пожелания по гонорару. Эта вкравшаяся нестройность и оказалась тем крючком, который не дал соскользнуть из памяти сну. Во сне я должен был положить бумаги в плоский ящичек с золотым замком-паучком. Ящик стоял на столе открытый, поджидая бумаги, а внутренняя его сторона его крышки была украшена узором – змейкой, выложенной из бриллиантов – она пошевелилась, как бы намекая, что понимает свои обязанности сторожа бумаг в самом широком смысле.
Бумаги я туда так и не положил.
Ну, так и быть, почитайте о Песчаном теперь вы. Хотя кто знает, кто их прочтёт ещё.
. . .
Рассказ о Песчаном ни за что бы не появился на свет, если бы не действия известной пары – товарища Водного и Мировой Жабы.
Песчаный сох бы и дальше в своей пустыне, куда его давным-давно бросили после убийства, если бы не неуёмный товарищ Водный и Мировая Жаба, особенно последняя, с её амбициями, сделавшимися теперь такими подозрительными.
Начал, конечно, всё товарищ Водный. Именно товарищ Водный, и завел дело с того, что заключил союз с королевой-с-острова: провернул вместе с ней дельце в своём духе - утопил прорву народу - да не удовольствовался этим, взял и пролез на картину, написанную в честь обстряпанного дельца.
Вы и сейчас его можете увидеть там, во всем цвете его сомнительных приёмов и привычках принимать скандальный облик: мужик, приставивший к себе женские сиськи и рыбий хвост с блестящей чешуёй – «Ца-ца-ца, смотрите люди на меня, смотрите» – в этом весь товарищ Водный.
Мало было ему потопить множество кораблей, мало было заключить союз с династией самого сомнительного происхождения, нет, он как начал фигурять, да так и продолжает по сей день. Его ведь и сейчас можно встретить в кожаном костюме рев.матроса в каком-нибудь из нелегальных баров Нью-Йорка «для своих» - эх, товарищ Водный.
Однако, всё может и обошлось, если бы товарищ Водный ограничился своей известной сумасшедшинкой, но он никогда не мог остановиться. Он захотел влезть в дела людей так, как не смог бы и при желании, просто из-за своего устройства. Водный дух стихии воды, а людям свойственно жить на земле. Думаете, это его остановило?
Товарищ Водный сориентировался как сумел и приставил к делу земноводное – Жабу. Она-то могла действовать на суше.
«Ца-ца-ца» - говорят, товарищ Водный вскрикнул пронзительно, когда увидел Жабу. В её глазах было что-то такое и от младенца, и от женщины. Круглые с простой и оттого ясной мыслью: «Не дали, зачем не дали? Дали, зачем мало? Обижают меня, прекрасную!»
Мы не будем осуждать товарища Водного за вспыхнувшее чувство, его есть за что осуждать, но не за это же. Кому не приходилось отдать своё сердце или хотя бы часть его за такой ясный взгляд? А? Вот то-то, читатель.
В общем, Жаба, бывшая тогда только Жабой, начала свою карьеру, чтобы к нашим временам дослужиться до Мировой Жабы.
Замечательная карьера, что сказать. Хватило, чтобы Жабой заинтересовались на самом верху.
Начала Жаба с того, что наладила развод людей как домашнего скота: люди носят отчётливые черты одомашнивания, которые им придаются для удобства содержания, ювенилизация и уничтожение высокодифференцированного поведения, характерного для диких и высокоадаптивных форм. Всё это делалось во имя продуктивности, как продавила своё изобретение Жаба неизвестным отцам, но на деле Жаба умеет только давить. Стойловая форма человека, особенно в её высшем развитии, кьюикбловая (выше только насекомая форма трещащего openspace), быстро вырождается. Первым симптомом было исчезновение сложных форм сексуального поведения, это называли «сексуальной революции». Упрощение форм сложного инстинктивного поведения, которое свойственно для высшего животного , обладающего самым тонким аппаратом врождённых форм поведения, было первым серьёзным звонком.
Следующим шагом было логичное падение продуктивности – как общей – так и на частно-личном уровне, люди поняли где мертвит и с тех пор бегут от производительной работы. Функция труда была передана из владений Жабы непосредственных на аутсорс.
Но Жаба продолжала давить, пока в каждом сердце не стала играть её песенка - «не дали, зачем не дали? Дали, зачем мало?» - но только в переложении лучших рекламных агентств мира. Примерно так и звучит хорошая реклама какого-нибудь luxury-бренда:
"Сейчас тяжёлое время.
А богатым особенно тяжёло.
Они лишаются больше других, когда платят за роскошь.
Знаешь, какие у нас цены?
музыка - БАММММ! (ЗДЕСЬ ИМЯ БРЭНДА)
Им приходится терять больше других. Ведь это цены на роскошь. И они платят.
Помоги нам сделать мир справедливей и лучше!
Субсидируй скидку 10% в наших бутиках."
Такое крутится в голове и сердце у каждого подданного Жабы. Ему и надо, но он и ненавидит, что ему надо. А тому, кто богат, кто якобы имеет, Жаба давит другой мыслью: «МАЛО»
В результате продуктивность и самая жизнь страны, которую Жаба забрала после переезда из Старого Света, поддерживается за счёт переезда новых людей. Но следующее поколение переехавших уже настолько продавливается Жабой, что может называться поехавшими: дети учёных в учёные не идут – дураков нет.
Первое время проделки Жабы объяснялись, в том числе наверху, просто: «ДУРА».
Затем за её страстью к накопительству что-то стали подозревать.
…
Нет, читатель, не думай, что обещанный рассказ о Песчаном потерялся как восемь ирландских попов в самом большом магазине женского белья в Дублине, рассказ - вот он.
Роман Жабы с Песчаным начался давно. Ну, как давно, с позапрошлого века. Виноват опять же Водный, говорят, он нашёл это событие развлечением и не препятствовал ему.
О Песчаном сложно сказать что-либо определённое. Известно только, что он пользуется неприязнью даже в мире духов, ходят разговоры, что он не местный, правда, значение последнего вам никто толком не объяснит. Зато известно точно, что когда-то давно Песчаного за его качества, уникальные даже по меркам духов, убили в пустыне – где и бросили.
Конечно, по-настоящему убить Песчаного не смогли, его скорее заточили в смерти, и заточили хитро. Обыкновенно сбрасывают духов или души сбрасывают в тёмные пропасти смерти, чтобы они навсегда заблуждали среди теней, но с Песчаным поступили хитрее. Его погребли под самым Солнцем, сделав стражем ослепительный свет, Песчаный слепнет в нём также, как в тенях мрака сброшенные в смерть. Никто не стоит у его могилы ни с шотелом, ни с шамширом, этим его не остановить, его не выпускает свет Солнца пустыни, свет без теней.
С тех чёрный саркофаг Песчаного стоит на самом виду, но это не помогает Песчаному. Он не может выбраться, свет его вечная крипта.
Впрочем, выбраться он не может, но смог сделать то, что могут сделать с окрестностями захороненные токсичные отходы. Образ его мыслей вполне усвоили люди, живующие поблизости и сделались его рабами.
Так что и роман Песчаного с Жабой не вполне роман – Песчаный в нём отсутствует в точном выражении этого слова. Водный, любитель всяких парадоксов и необычностей, говорят, плескал тем, что он в то время приделал себе вместо рук, когда узнал такую новость.
Выбраться Песчаный из траченого временем черного саркофага не может, но послал в земли Жабы своего аватара.
Когда-то давно по приказу восточного владыки должна была быть изваяна статуя женщины – у Песчаного, как у духа сложные отношения с определением пола в его человеческом понимании – и воздвигнута в землях Песчаного. Это первый признак, чья эта статуя на самом деле. Песчаный, и без того помрачённый в уме, за долгое время заточения в пустыне рехнулся окончательно и сделался очень ревнив. В его землях запрещено изображать не то что женщин, но и вообще, хоть что-либо, что может послужить предметом внимания, которое, по мнению Песчаного, должно принадлежать только ему.
Затем, несколько неожиданно для восточного владыки, но по плану, состряпанному его хозяином, эта статуя должна была направиться в Америку. Тут, правда, Жаба показал себя во всей красе – «нету денег, нету денег» - кричала она. Деньги собирали по подписке, устраивали кулачные драки на денежные ставки, в общем, Жаба показал весь цирк с размазыванием своей обычной песни «нет денег», на какой была способна. Водному говорят, это до ужаса понравилось.
Но всё когда-то кончается, деньги собрали, статую привезли, поставили и каждый теперь может увидеть, как выглядит Песчаный: тяжёлый подбородок, тяжелый взгляд, глаза параноика, лицо совершенно безумное.
Статуя Свободы, как её зовут для профанов (хотя и с намёком), теперь стоит там, где Жабу в первый раз выпустили на континент, после поездки в великой тайне из Старого света. С тех пор между владениями Жабы и пустыней есть странная и сильная связь.
Впрочем, вернёмся к замечанию о том, что за Жабой стали подозревать, что она только придуряется, а накопительство её не пустая затея.
Как известно, духов из бездны теней, в которой они слепнут, не находя выхода, приманивают и выводят кровью и золотом. Одной крови жертвы мало, её льют для подкрепления явившегося духа, который пьёт её в храме. Его надо вывести из смертной ловушки тени каким-то маячком. В ритуальной утвари - повсеместно, в самых разных культурах и религиях, даже не знавших о друг друге - отмечается навязчивое желание использовать золото.
Цыпа-цыпа, беги к нам по дорожке из светлых желтых крошек - они так хорошо видны - беги к нам из темноты, крошка
И стучат коготки за завесой храма, кто-то бежит напиться льющейся крови.
Вот зачем накопление золота сильными мира сего, и почему мы соглашаемся, да, это - сила:
Короче, наверху стали подозревать, что Жаба копит золото в необыкновенных количествах для того, чтобы зажечь невиданное магическое солнце: если для обычных процедур достаточно малое количество золота, которое своим жёлтым светом раздвигает занавес для вызываемых, то с Песчаным это номер не пройдёт, он ослеплён не тенями, а светом. Для того, чтобы выпустить Песчаного из заточения света нужна вспышка невиданной силы и гекатомба, которой мы никогда прежде не знали.
Поэтому-то и был заказан доклад о некоторых особенностях последний действий Жабы, но о них в следующий раз…
А пока можно ещё раз перечитать сказку о товарище Водном и товарище Земляном.
Оригинал этой записи находится на i-delyagin.dreamwidth.org