i_delyagin (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
i_delyagin) wrote2018-10-23 06:46 pm
i_delyagin) wrote2018-10-23 06:46 pm
Устранение двусмысленностей
«Оптика оккупанта»: часы твои нравятся, ты – нет. Это все давно подметили. «Мера субъективности».
В крайнем случае мера субъективности принимает формы, о которых в 19 веке было сказано: «Собственность – это кража».
Но англичане! Они всегда найдут новую меру. И начинают ею месить-месить-месить. Всяких плохих.
Лоуренс Аравийский оправился в пустыню, бунтовать арабов. Учинять гражданскую войну в тылу врага. Враг был на то время Турция. Лоуренс Аравийский делал своё дело «как мог». И при этом он мог как настоящий англичанин. Слово Лоуренсу:
«Мы были молоды и здоровы: горячая кровь неуправляемо заявляла о своих правах, терзая низ живота какой-то странной ломотой. Лишения и опасности распаляли этот жар, а невообразимо мучительный климат пустыни лишь подливал масла в огонь. Нигде вокруг не было места, где можно было бы уединиться, как не было и плотных одежд, которые прикрывали бы наше естество. Мужчина открыто жил с мужчиной во всех смыслах этого слова.
Араб по природе своей целомудрен, а давний обычай многоженства почти искоренил внебрачные связи в племенах аборигенов. Публичные женщины в редких селениях, встречающихся на нашем пути за долгие месяцы скитаний, были бы каплей в море, даже если бы их изношенная плоть заинтересовала кого-то из массы изголодавшихся здоровых мужчин. В ужасе от перспективы такой омерзительной торговой сделки наши юноши стали бестрепетно удовлетворять незамысловатые взаимные потребности, не подвергая убийственной опасности свои тела. Такой холодный практицизм в сравнении с более нормальной процедурой представлялся лишенным всякой сексуальности, даже чистым. Со временем многие стали если не одобрять, то оправдывать эти стерильные связи, и можно было ручаться, что друзья, трепетавшие вдвоем на податливом песке со сплетенными в экстатическом объятии горячими конечностями, находили в темноте некий чувственный эквивалент придуманной страсти, сплавлявший души и умы в едином воспламеняющем порыве. Другие в жадном стремлении покарать себя за похоть, которую не в силах были обуздать в какой-то дикой гордыне, исступленно предавались любым разрушительным привычкам, сулившим им наслаждение физической болью или вызывающей непристойностью»
Но турки! Грязные турки, ужасные турки – катается по песку своих страниц Лоуренс Аравийский – «Представьте!» - истошно кричит он – «ОНИ СИФИЛИТИКИ!»
- …что-что?
«По традиции турецкого крестьянства новобранцы безропотно принимали свою судьбу, как безучастные ко всему овцы, чуждые как добродетели, так и порока. Будучи предоставлены самим себе, они решительно ничего не делали и просто садились на землю в тупом оцепенении. Подчиняясь приказу быть доброжелательными и осмотрительными, они в зависимости от обстоятельств могли вести себя и как добрые друзья, и как благородные враги. По приказу они могли убивать собственных отцов и вспарывать животы матерям с тем же спокойствием, с каким до этого предавались безделью или делали что-нибудь путное. Безнадежная, какая-то даже болезненная безынициативность делала их самыми послушными, самыми выносливыми и самыми хладнокровными солдатами в мире.
Эти солдаты неизбежно становились жертвами своих откровенно порочных офицеров-левантинцев, которые посылали их на смерть либо пренебрежительно выбрасывали, не рассчитавшись за службу, а то и использовали в качестве объектов своей отвратительной похоти. Они настолько не считали солдат людьми, что, вступая с ними в связь, даже не принимали обычных мер предосторожности. Медицинское обследование турецких военнопленных показало, что чуть ли не половина из них заражены венерическими болезнями, приобретенными противоестественным путем. Диагностика сифилиса и подобных ему болезней в стране отсутствовала, и зараза передавалась от одного к другому, поражая целые батальоны.»
Оказывается, мы не всё знали. Оказывается, «меру справедливости» из наивного «часы твои хорошие, ты плохой», можно вот во что вырастить – в «английскую справедливость».
Кажется, американцы со своим «хорошим сукиным сыном» - сукин, но свой! – не воспарили до практичности британской аристократии: "вот больные болезнями порока турки, а вот НАШИ английские тела на песке, это ого-го!"
Ругань пропаганды (что иное, чем частные записки), когда французы угощали немцев рисованием свиными харями, а немцы гордо отнекивались - "культуртрегер" - говорили про себя. О нет! Это не сравнится с английским складом ума.
А это фото известной истории: лучшие сыны Англии, воспользовавшись неофициальными каналами, приехали на Путина посмотреть.
Да, им смешно. «ТУРКА УВИДЕЛИ» А «турок» и рад.
Не будь как дурак. Будь умный. «А дурак зачем? Дурак нам не нужен».
В крайнем случае мера субъективности принимает формы, о которых в 19 веке было сказано: «Собственность – это кража».
Но англичане! Они всегда найдут новую меру. И начинают ею месить-месить-месить. Всяких плохих.
Лоуренс Аравийский оправился в пустыню, бунтовать арабов. Учинять гражданскую войну в тылу врага. Враг был на то время Турция. Лоуренс Аравийский делал своё дело «как мог». И при этом он мог как настоящий англичанин. Слово Лоуренсу:
«Мы были молоды и здоровы: горячая кровь неуправляемо заявляла о своих правах, терзая низ живота какой-то странной ломотой. Лишения и опасности распаляли этот жар, а невообразимо мучительный климат пустыни лишь подливал масла в огонь. Нигде вокруг не было места, где можно было бы уединиться, как не было и плотных одежд, которые прикрывали бы наше естество. Мужчина открыто жил с мужчиной во всех смыслах этого слова.
Араб по природе своей целомудрен, а давний обычай многоженства почти искоренил внебрачные связи в племенах аборигенов. Публичные женщины в редких селениях, встречающихся на нашем пути за долгие месяцы скитаний, были бы каплей в море, даже если бы их изношенная плоть заинтересовала кого-то из массы изголодавшихся здоровых мужчин. В ужасе от перспективы такой омерзительной торговой сделки наши юноши стали бестрепетно удовлетворять незамысловатые взаимные потребности, не подвергая убийственной опасности свои тела. Такой холодный практицизм в сравнении с более нормальной процедурой представлялся лишенным всякой сексуальности, даже чистым. Со временем многие стали если не одобрять, то оправдывать эти стерильные связи, и можно было ручаться, что друзья, трепетавшие вдвоем на податливом песке со сплетенными в экстатическом объятии горячими конечностями, находили в темноте некий чувственный эквивалент придуманной страсти, сплавлявший души и умы в едином воспламеняющем порыве. Другие в жадном стремлении покарать себя за похоть, которую не в силах были обуздать в какой-то дикой гордыне, исступленно предавались любым разрушительным привычкам, сулившим им наслаждение физической болью или вызывающей непристойностью»
Но турки! Грязные турки, ужасные турки – катается по песку своих страниц Лоуренс Аравийский – «Представьте!» - истошно кричит он – «ОНИ СИФИЛИТИКИ!»
- …что-что?
«По традиции турецкого крестьянства новобранцы безропотно принимали свою судьбу, как безучастные ко всему овцы, чуждые как добродетели, так и порока. Будучи предоставлены самим себе, они решительно ничего не делали и просто садились на землю в тупом оцепенении. Подчиняясь приказу быть доброжелательными и осмотрительными, они в зависимости от обстоятельств могли вести себя и как добрые друзья, и как благородные враги. По приказу они могли убивать собственных отцов и вспарывать животы матерям с тем же спокойствием, с каким до этого предавались безделью или делали что-нибудь путное. Безнадежная, какая-то даже болезненная безынициативность делала их самыми послушными, самыми выносливыми и самыми хладнокровными солдатами в мире.
Эти солдаты неизбежно становились жертвами своих откровенно порочных офицеров-левантинцев, которые посылали их на смерть либо пренебрежительно выбрасывали, не рассчитавшись за службу, а то и использовали в качестве объектов своей отвратительной похоти. Они настолько не считали солдат людьми, что, вступая с ними в связь, даже не принимали обычных мер предосторожности. Медицинское обследование турецких военнопленных показало, что чуть ли не половина из них заражены венерическими болезнями, приобретенными противоестественным путем. Диагностика сифилиса и подобных ему болезней в стране отсутствовала, и зараза передавалась от одного к другому, поражая целые батальоны.»
Оказывается, мы не всё знали. Оказывается, «меру справедливости» из наивного «часы твои хорошие, ты плохой», можно вот во что вырастить – в «английскую справедливость».
Кажется, американцы со своим «хорошим сукиным сыном» - сукин, но свой! – не воспарили до практичности британской аристократии: "вот больные болезнями порока турки, а вот НАШИ английские тела на песке, это ого-го!"
Ругань пропаганды (что иное, чем частные записки), когда французы угощали немцев рисованием свиными харями, а немцы гордо отнекивались - "культуртрегер" - говорили про себя. О нет! Это не сравнится с английским складом ума.
А это фото известной истории: лучшие сыны Англии, воспользовавшись неофициальными каналами, приехали на Путина посмотреть.
Да, им смешно. «ТУРКА УВИДЕЛИ» А «турок» и рад.
Не будь как дурак. Будь умный. «А дурак зачем? Дурак нам не нужен».